При любой мало-мальски значимой попытке исследовании, будь она хоть в форме свободнонаправленного эссе, требуется сначала очертить круг и произнести заклинание – то бишь обозначить пределы обсуждаемого и договориться о терминах. Секс и насилие – два сильнейших магнита, наличием или отсутствием которых измеряется степень притягательности графической новеллы, комикса или манги. Нет, мы вовсе не имеем в виду, что без этих двух компонентов рисованная история существовать не может. Может. Но тогда мы получим в лучшем случае лирическую зарисовку в стиле «слайс оф лайф».
Гении сценарного искусства и исследователи конструкции мифа давным-давно вывели формулу, согласно которой «под лежачий камень вода не течёт», следовательно, ход истории должно задать яркое и внезапное событие – нечто сродни пинка по этому самому камню. После чего тот выкатывается с налёжанного места, освобождая путь потоку стремительных событий. И акт выпинывания камня, сколь бы благие (а чаще горестные) последствия он за собою ни нёс для самого камня и всех окружающих — есть акт насилия.
Итак, договоримся, что мы сошлись на следующем:
| Насилие в комиксе — злодеяние одной личности против другой, приводящее к душевным, психическим и физическим травмам. |
Проще говоря – насилие это не только «кровищща!». Его пути темны, а следы несмываемы. Изображение будоражащих и шокирующих сцен в статичных кадрах (что ещё страшнее, поскольку дальнейшее, гораздо более грязное и кошмарное человек додумывает сам) – это сильный ход. Это – ловкое вовлечение читателя в круговорот происходящего. Несмотря на постоянное и довольно частое коммерческое использование художниками насильственных эпизодов, они никогда не потеряют своего тяготящего очарования, когда впитанная нравственность хнычет «Ой, не надо, отвернись!», а врождённый инстинкт, реагируя на пограничную, опасную ситуацию, запускает адреналиновый механизм: «Смотри! Узнай! Оцени!»К проявлениям насилия в рисованных историях относятся:
- изуверства над мужчинойженщинойребёнком (избиение, изнасилование, пытки);
- убийство (бытовое, по заказу, на почве психоза, расового или религиозного неприятия и т.п)
- асоциальные действия группы лиц — в мирное время (банды подростков, грабителей, сектантов, и пр.) или военное (солдаты, мародёры).
Насилие в мирное и военное время имеют разные «оправдания» и причины (на самом деле, конечно, ничем нельзя его оправдать, но это уж отдельный разговор). Суть же его остаётся неизменной – чья-то жизнь и свободная воля теряют ценность, кто-то претерпевает страдания.
И секс, и насилие в комиксах разных жанров имеют разную функцию. В развлекательных — возбудить, вызвать всплеск адреналина, в социальных — заставить задуматься, испытать шок, неприятие, протест с одной стороны, и сочувствие, сопереживание, понимание – с другой.
| Насилие – это тупой мясницкий нож в руках художника-дилетанта и острый скальпель для профессионала. Яркий графический образ по своему эмоциональному воздействию тысячекратно превосходит сотню громких фраз. |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Сильнейшее воздействие рисунка, шокирующего контрастными цветами и тематикой изображаемого, в сочетании с лаконичной ёмкой подписью (которая в общем-то даже не нуждалась в переводе благодаря «видеоряду») — залог успеха для художников, работающих в жанре агитации и пропаганды. Многие из плакатов времён гражданской и Второй мировой войн, созданные русскими художниками и содержащие призыв к защите против насилия захватчиков, стали известны практически во всём мире, поскольку использовали совершенные по композиции и цветовому исполнению архетипические образы.
 |
 |
Рассмотрим следующие примеры изображения сцен насилия в комиксах.
Грубо говоря, можно выделить следующие основные виды насилия:
1. Насилие «по обстоятельствам»
Обстоятельства, как правило, непреодолимы — это:
a) самозащита при нападении или преследовании
- «Каин» Учимидзу Тору («Kain», Uchimizu Touru)
b) война (гражданская, мировая, средневековая, вьетнамская, религиозная, захватническая, оборонительная и т.д. и т.п.)
 |
 |
 |
 |
 |
 |
c) выживание в постъядерном мире или в условиях «первобытной цивилизованности».
- «Япония» Бронсона и Кэнтаро Миуры («Japan», Buronson & Miura Kentarou)
- «Левиафан» Оцука Эйдзи и Кинутани Ю («Leviathan», Ohtsuka Eiji & Kinutani Yu)
- «Спящий зверь» Энки Билала («Le sommeil du monstre», Enki Bilal)
На стыке «насильственных обстоятельств» и «реакции на жестокость» выделяется особый вид – насилие по осознанному принуждению, в подчинение чьему-либо приказу:
- «Гантз» Оку Хироя («GANTZ», Oku Hiroya)
- «Королевская битва» Косюна Таками и Масаюки Тагути («Battle Royale», Takami Koushun & Taguchi Masayuki)
2. Насилие как реакция на жестокость окружающих
Все случаи проявления древнего мстительного принципа «око за око, зуб за зуб».
- «Эльфийская песнь» Окамото Линн («Elfen Lied», Okamoto Lynn)
- «Марс» Сорё Фуюми («Mars», Soryo Fuyumi) — момент, когда милая тихая девушка-художница Кира Асо с искажённым лицом кричит «Сдохни!», видя отчима-насильника, срывающегося с крыши.
3. Насилие в силу собственной жестокости (социальное)
Любые проявления закона «побеждает сильнейший» в обычной жизни: школьники-лидеры, зарабатывающие авторитет избиением более слабых, рэкетиры, бандиты, грабители, насильники, самодуры-начальники. Торжество над чужой свободой, власть над человеком благодаря физическому превосходству или социальному положению, удовольствие при унижении тех, кто по той или иной причине находится в положении жертвы — учитель бьёт школьника, мафия закатывает ноги должника в цементный тазик и для начала насилует его жену у него на глазах, затем его сталкивает с моста, отчим насилует приёмную дочь (или сына), подростки забивают старика камнями и палками.
Любые проявления закона «побеждает сильнейший» в обычной жизни: школьники-лидеры, зарабатывающие авторитет избиением более слабых, рэкетиры, бандиты, грабители, насильники, самодуры-начальники. Торжество над чужой свободой, власть над человеком благодаря физическому превосходству или социальному положению, удовольствие при унижении тех, кто по той или иной причине находится в положении жертвы — учитель бьёт школьника, мафия закатывает ноги должника в цементный тазик и для начала насилует его жену у него на глазах, затем его сталкивает с моста, отчим насилует приёмную дочь (или сына), подростки забивают старика камнями и палками.
- «Позвольте Даи!» Суён Вон («Let Dai!» Sooyeon Won)
Часто социальное насилие провоцирует «продолжение банкета»: человек, что называется, входит во вкус.
4. Насилие как плод извращённой психики (индивидуальное)
Торжество над чужой волей. Убивать и мучить – это сладко и приятно. Это единственное, для чего нужны люди. Проникновение в тёмное логово и приход к зверю — чтобы он не пришёл к тебе первым… попытка приручить его.
Но зверь есть зверь. Он не поддаётся приручению.
Но зверь есть зверь. Он не поддаётся приручению.
- «Синдром распада личности» Оцука Эйдзи и Тадзима Сё («Tajuu Jinkaku Tantei Saiko» Ohtsuka Eiji & Tajima Shou)
- «Сестра Сатаны» Реи Микамото («Satanister», Mikamoto Rei)
- «Страх» Клайва Баркера («Dread», Clive Barker)
5. Сексуальное насилие
Воззвание к атавистическим примитивным инстинктам. В условиях сексуального насилия не «занимаются любовью», а «трахаются». Любовь – это общение на равных. То, что человек даёт, он даёт добровольно и по собственной воле. Насилие – это доминирование и подчинение, желаемое берётся нахрапом, без раздумий и безжалостно. Никаких правил, никаких границ. «Дворец Звёзд» Тори Майя («Hoshi no yakata», Tori Maia)
6. Насилие как борьба против сил Зла
Борьба с Дьяволом его же собственными методами (спорный это вопрос, кто остаётся в выигрыше и есть ли победители в такого рода битвах… пытаясь разобраться с ним с абстрактной точки зрения, мы всякий раз рискуем забраться в такие дебри теологических, нравственных и религиозных представлений, что без должной подготовки можем увязнуть в доводах, так и не добравшись до сути. С практической же точки зрения вопрос поставлен жёстко — или ты, или тебя, а прав будет выживший).
Ударить, искалечить, убить проще, если знаешь, что противник – не человек, а злобный пришелец, разумная слизь, омерзительный демон, зверообразный выползок из глубин подсознания. Тем самым с убийцы как бы снимается часть ответственности за его действия.
Вместе с тем, сознание читателя реагирует особенно остро, когда противник главного героя — человекоподобен. Ещё хуже, если обнаруживается, что пособники Зла – такие же люди, как ты сам. И здесь снова начинаются дебри проклятых вопросов «тварь я дрожащая… или могу эту вот тварь…» и «кто не с нами — тот не человек априори».
Впрочем, вопросы эти при просмотре комиксов, манги и BD данной разновидности возникают разве что у самых философически настроенных читателей. Процентов же 98 таковыми не являются, и берут в руки очередной томик с предвкушением завлекательного погружения в ураганный кровопролитный экшн с лихими виражами сюжета и предсказуемо неожиданными появлениями всё новых порций Подлых Врагов, которых герой обязательно поборет… или не обязательно… весьма, кстати, необязательными в этом отношении являются авторы манги, которые гробят своих героев — и даже главных! — с особым восточным спокойствием, не дрогнув и не усовестившись.
Традиционные разновидности священных войн противу Вселенского Зла:
a) битвы с вампирами
- главный герой – простой человек, подвергшийся нападению низших упырей и лихорадочно спасающий свою и чужие жизни подручными средствами, либо человек, посвятивший жизнь методичному истреблению кровопийц всех мастей, от носферату до Исконных Предков, человек-ВанХельсинг, так сказать.
- главный герой – «хороший» вампир по той или иной причине занесший в список личных интересов уничтожение сородичей.
• «Король Голый Мозг» Клайва Баркера («RawHead Rex», Clive Barker)
• «Хеллсинг» Хирано Коты («Hellsing», Hirano Kouta)
• «Блэйд, истребитель вампиров» («Blade, the Vampire Slayer» Marv Wolfman, Gene Colan)
• «Блэйд, истребитель вампиров» («Blade, the Vampire Slayer» Marv Wolfman, Gene Colan)
 |
 |
b) битвы с демонами, нечистой силой, призраками
- главный герой – человек, истребляющий потусторонних-непрошеных, чаще всего за деньги, назовём его «благородным наёмником» (такое именование не исключает наличия у героя преизрядной доли цинизма и безразличия ко всему, кроме выполняемой работы)
- главный герой – «хороший» демон«хорошая» нечисть, также не чуждый прагматизма и коммерческой жилки, либо отринувший свою принадлежность к демоническому роду благодаря великой силе любви к кому-нибудь из рода человеческого (или согласно заключённому контракту). В данном случае эпитет «хороший» значит лишь то, что читателю предлагается сопереживать демону/нечисти как герою действия; случается такое, что сама личность «хорошего» особой хорошестью как раз и не отличается — возьмём для примера хоть того же Джека Фроста, который на пару с Валькирией-сестрой Сатаны составили бы, наверное, самую термоядерную в смысле разрушительной силы и чёрного циничного юмора парочку.
• «Клеймор» Норихиро Яги («Claymore», Yagi Norihiro)
• «Крестовый поход Кроно» Дайсукэ Мориямы («Chrono Crusade», Moriyama Daisuke)
• «Крестовый поход Кроно» Дайсукэ Мориямы («Chrono Crusade», Moriyama Daisuke)
• «Джек Фрост» Ко Джин Хо («Jack Frost», Ko Jin Ho)
Зло зачастую непреодолимо сексуально. Старый как мир приём – Зло особенно потрясает воображение, если воплощено в ребёнка или нежную красивую девушку. Девушка может быть и не очень нежной, и тогда попытка убить её сопряжена со значительным выбросом сексуальной энергии: убить соблазн – в прямом смысле слова.
- «Томиэ» Дзюндзи Ито («Tomie», Ito Junji )
- «Легенда о Лунной Принцессе» Киноко Насу и Сасаки-сёнэн («Shingetsutan Tsukihime», Nasu Kinoko & Sasakishonen)
с) эпические битвы в мирах супергероев и во вселенных фэнтези
 |
 |
в) побоища всегалактического масштаба, humans vs. aliens
 |
 |
Конечно, в одной статье перечислить все частные случаи насильственных действий в графических историях невозможно, поскольку изобретательное человечество веками оттачивало искусство насолить ближнему своему не словом, а делом. И художникам остаётся лишь выбирать позу, ракурс и оттенки красного и чёрного.
А вот думать, для чего это всё нужно в комиксе — удел сценаристов. И горе тем из них, кто считает, что кровавый всплеск на полстраницы заменит самое главное — историю, которая этому всплеску предшествовала.Никто из здравомыслящих людей не любит насилия, и уж наверняка не желает оказаться на месте героев или их жертв. Но где-то в глубине души каждый, кто хоть раз рассматривал жуткие страницы комикса или манги, мысленно комментировал: «А вот этот явно недобит… зачем они повернулись к нему спиной, а не врезали этим чугунком ещё разок?…»
И ведь авторы, как правило не подводят зрительских ожиданий: недобиток встаёт и крадётся за героями. И тогда им приходится бить ещё. И не раз. И зритель испытывает прилив древнего, инстинктивного торжества: наши победили!.. Надо купить следующий номер. Потому что как они там, без меня?…
Те же, кто выступают против любого проявления насилия в графике, пусть помнят: никто не знает, когда могут возникнуть непреодолимые обстоятельства. И гораздо правильнее просто не покупать такие книги и комиксы, и жить в спокойном розовом мире, в котором под кроватью прячутся милые тапки-кролики, а не безымянная Тварь… и в котором люди с добрыми глазами, звонящие в дверь, всегда оказываются именно проверяльщиками счётчиков или просто почтальонами.
(c) Олеся Ольгерд, специально для «Хроник Чедрика» # 3`2009
