[14:34:01] chedr: Наверное, начать надо с самого первого впечатления, которое произвела на меня эта манга. Итак. «Шоу…» — однотомник. Не люблю однотомную мангу. В BD хоть посмотреть есть на что, а манга, в общем-то, не изобилует проработанным рисунком или (ха-ха) классным цветом. Часто моё внимание в манге удерживает только сюжет и монтаж кадров…
В «Шоу» подвоха я не ждал. Из аннотации я узнал всё, что надо о Мидори.

Официальная аннотация: «Недавно мне исполнилось двенадцать лет. Три года назад от нас с мамой ушел отец, и мы стали жить одни. Когда мама умерла, я не знала, что мне делать. Хозяин странствующего цирка, вскружив мне голову красивыми словами, уговорил поступить в его труппу. Но вместо рая я попала в ад. Жизнь циркачки так тяжела, что я всерьез помышляю о самоубийстве. Я не сплю ночами, не хожу в школу и не знаю, что со мной будет на следующий день. Я вся извелась от страха и неопределенности. Как мне быть? Что делать?»

[14:35:07] chedr: Хотелось, конечно же, что-то ещё выяснить про её родителей, про то, какие там именно были обстоятельства, когда она убегала в табор циркачей… ну, раз нет — и не надо.
Вообще, для девочки-подростка, наверное, очень странно было бы вот так свалить из родной деревни… Тем более — не с нормальным цирком (где красавцы-акробаты и фокусники и дрессировщиками), а с уродским, который потому и существует, что зрители приходят посмотреть на ненормальности….
К тому же, мне всегда казалось, что девочки в подростковом возрасте как раз начинают придумывать свой образ женщины. Образ, на который хотят быть похожими. Наверное, тогда они особо остро начинают видеть свои недостатки и придумывают сложные схемы, как эти недостатки спрятать… И уж по-любому не станут якшаться с какими-то сомнительностями.
А тут — на тебе!
Хотя… может, потому она и связалась с этим балаганом, чтоб на его фоне собственное уродство казалось не таким очевидным?
В любом случае, Мидори и Араси — единственные нормальные люди в этом цирке. Но чем он мог соблазнить девочку? «Ты будешь свободна и независима, только тебе придётся пахать в балагане». Странная перспектива…
Ну ладно, в Японии, наверное, всякое бывает…

[14:39:14] Олеся Ольгерд: Не клевещи на японцев :) В манге, тут я согласна, тёмная история. Но если посмотреть аниме «Shojo Tsubaki», снятое по манге Маруо режиссёром Хироси Харадой, становится немножко яснее. Из аниме мы узнаём, что отец оставил девятилетнюю Мидори с её матерью без средств к существованию, а сам исчез неизвестно куда. Девочка года три зарабатывала на жизнь, продавая цветы на улицах Токио, но однажды, вернувшись домой, с ужасом обнаружила мать мёртвой и, мало того, уже полуобъеденной крысами. Мидори убежала из дому почти в беспамятстве, и обратилась за помощью к одному из постоянных покупателей — тот предложил ей присоединиться к его «странствующему цирку». Это как раз и был господин Араси.
Доверять аниме можно, поскольку Харада при работе над экранизацией был не только «благословлён» самим Маруо, но и постоянно консультировался с автором, который подсказал режиссёру кое-какие вещи, о которых в манге упоминалось только вскользь или вообще только подразумевалось.

[14:43:25] chedr: Да? Ну-ну. Дальше.
Отчего-то с первых же строк запахло Виктором Гюго… Едкий такой запах… «Человек, который смеётся»…

[14:44:09] Олеся Ольгерд: *сдавленно хихикает* Гюго, видать, не был метросексуалом, и мылся редко, бедный, раз так едко запахло…

[14:55:18] chedr: Ты чего меня с толку сбиваешь? Мысль уйдёт!..
Терять смысл происходящего я начал, когда появился «Джинн из бутылки». Как и полагается джинну, он возникает тогда, когда кому-то срочно требуется исполнить какое-нибудь желание…

[14:58:34] Олеся Ольгерд: «Джинном» ты карлика Вандера Масамитцу называешь? Хм, ну он тут действительно играет роль этакого «бога из машины», а заодно и луча света в тёмном царстве. Не зря же у него прозвище «Вандер» — то есть «Чудо». Ты на интересную мысль навёл, погоди-ка…
*перелистывает мангу*

[15:06:08] Олеся Ольгерд: Кстати, ты ведь прав! Помимо своего невероятного дара гипноза он действительно может совершать чудеса — и трижды совершает! — Это те моменты, когда Мидори высказывает желания!
М: Хорошо бы наше фото вышло красивым!
В: Так и будет.
М: Хорошо бы снег скоро сошёл!
В: Так и будет.
И потом, собираясь покинуть уродливых мучителей, расчувствовавшаяся и умиротворённая Мидори опрометчиво говорит вежливую фразу: «Хорошо бы как-нибудь с ними снова увидеться!» И Вандер, в третий раз говоря: «Так и будет», получается, тоже против воли, исполняет её желание! Ой-ёй, вот уж воистину «будьте осторожны, высказывая пожелания»…

[15:18:55] chedr: Джинн был странным. Его одновременно «хотели» и Мидори и начальник балагана. Но джинн изменяет ему с малолеткой, вступив с ней в платонические отношения… Затем следует череда фокусов и убийств… причём видеть эти события автор предлагает сразу с нескольких ракурсов. Ну, я, как наивный, предполагаю: «Ага, в момент убийства развратного человека-мумии всё показано так, если б это описывала Мидори (она ж фантазёрка)», а потом выясняется, что в реальности джинн просто отравил чувака… или накормил землёй, и тот не перенёс унижения (в Азии модно кормить землёй всяких врагов, правда от этого пока никто не умирал)… А потом эти странные безобразия на сцене, когда джинн передумал полезать в бутылку… неуравновешенный тип какой-то…

И вот, влюблённые решают сбежать из балагана.. хотя если всё здраво оценить, причин к тому нет совершенно никаких: врагов не осталось, все зависят от джинна и распутной недотроги Мидори…

[15:45:21] Олеся Ольгерд: Э, нет. Араси «хотел» Масамитцу только как очередного уродца, который принесёт ему много денег. А для низменных утех ему хватало и гермафродита Канабуна :) Мидори же не то, чтобы хочет Вандера – она видит в нём родственную душу, любящего доброго дяденьку. «Тёмная сторона силы» карлика до поры скрыта от девочки.
И человек-мумия Бэнки не просто умер – Вандер убирает его с дороги с изощрённой жестокостью. Та же жестокость в нём всплеснулась, когда он понял, что Мидори хочет покинуть его ради съёмок в кино, а тут ещё зрители обзывают всякими нехорошими словами… Тут-то он «полез в бутылку» в фигуральном смысле – какой страшный «сеанс разоблачений», почище воландовского, устроил! Думаю, зрители, сумевшие вырваться из устроенного им ада, ещё долго просыпались ночами в ужасе.
Покинуть шоу после таких страшных событий – вполне ожидаемый шаг: после учинённого безобразия в балагане ни Вандеру ни Мидори оставаться совершенно незачем. Итак, вот они «необъяснимо сбежали»…

[15:45:40] chedr: Нет… не «итак». Это я думал, что они сбежали…

[15:46:33] Олеся Ольгерд: Ну да, ты с подачи автора думал, что они сбежали…

[15:46:54] chedr: Это я думал так, что тут есть подача автора! Но его, блин, «подача» спряталась за кадром в тот момент, когда произошло первое убийство! И вообще, по-моему, сюжет закончился на том моменте, как джинн стал издеваться над публикой в зале! Но даже в той части манги, в которой сюжет кажется более или менее чётким, — сразу несколько кульминаций, несколько завязок сюжета — и нет ничего, что могло бы считаться финалом! Меня что интересует: «Шоу» — это явный постмодернизм. Учитывая, что в японскую культуру постмодернизм свалился как снег среди ясного лета, вся постмодерновая литература японцев особенно интересна. И именно поэтому «Шоу» выглядит как насмешка и, в некотором роде, плевок в лицо всей европейской культуре.

[16:07:42] Олеся Ольгерд: *чешет в затылке* Не-а… плевок в лицо всей европейской культуре — это весь постмодерн. Японцы лишь, как вежливые люди, последовали примеру хозяина дома :)))
Не стоит забывать, что в традиционно японском обществе, которое традиционировано по самое не балуйся, ЛЮБОЕ отклонение от нормы — повод для анафемы Влюбленные не имеют права идти по улице, держась за руки. Целоваться на улице способны только грязные гайдзины. А постмодерн, который не знает границ в скрещеньях не только рук и ног, но и, пардон, головы и жопы, и достаточно смел был даже для европейского сознания — для японцев был вообще чем-то запредельным. НО! В том-то и парадокс, что, имея форму игрового искусства — или искусной игры — постмодернизм позволял предаваться извращению при полном карт-бланше.
То есть получается, что самые смелые японцы, позволившие себе исследовать механизмы постмодернистического разорванного мышления, в новом времени стали героями, а не изгоями. Причём первопроходцы, скорее всего, сперва именно что ИМИТИРОВАЛИ эту свободу фантазии, опираясь на европейские образцы.

[16:26:14] Олеся Ольгерд: Лично мне при просмотре манги в голову лезла всякая чертовщина типа «Андалузского пса» — ну там, когда глаз бритвой режут…

[16:30:25] chedr: Вероятно… Можно сделать список классики постмодернизма, которая «торчит» из «Шоу»!

[16:40:15] Олеся Ольгерд:За всю Одэссу, то бишь классику постмодернизма, не скажу, а вот кое-какие отсылки к мировой культуре навскидку назову. Вот, смотри:
— Перед смертью человек-мумия Бэнки видит на земле облепленную муравьями гниющую руку – это отсылка к кадру именно что «Андалузского пса»;
— на странице 24 во время представления Бэнки подвешен вниз головой за ногу; его поза в точности повторяет позу Повешенного с 13-го аркана карт Таро;
— на той же 24 странице Мидори, штопая старый занавес, укалывается иголкой – на следующей странице мы видим её спящей. И к этой «Спящей красавице» во тьме ночной приходит отнюдь не прекрасный принц, а зловонный Бэнки. Вместо поцелуя – пинок в лицо, вместо любви – отвратительное насилие.
— на странице 29-30 в горячке жара Мидори испытывает невероятные мучения, переживая в бреду все издевательства, перенесённые среди уродов, и ей кажется, что её шея неимоверно удлиняется – в этот момент рисунок напоминает старинные японские гравюры с изображением демонов-рокуроби.
— роман между Мидори и Масамитцу описывается в нарочито целомудренной символике – целующиеся стрекозы, Вандер в облике божьей коровки касается губ девочки… полная противоположность тем надругательствам, которые происходили буквально несколько страниц назад, когда Мидори была игрушкой, рабыней развратных уродов.
— эпизод, когда Мидори неожиданно становится гигантшей и едва помещается в зальчике ночлежки – «привет» от «Алисы в Стране Чудес»;

— жуткое издевательство над публикой, когда Масамитцу приходит в ярость – пародийная отсылка к булгаковскому «Мастеру и Маргарите» (первый перевод «МиМ» в Японии вышел, если не ошибаюсь, в 1977 г; Маруо тогда был 21 год, и, думаю, он не прошёл мимо русского романа, который, что тогда, что сейчас в третьем или четвёртом издании, был сметён японцами с прилавков подчистую; а над «Шоу уродов» Суэхиро работал с 1980 по 1984 гг.).

[16:43:10] chedr: эээ… ну я же не имел в виду сразу вот столько…

[16:45:21] Олеся Ольгерд: Ты меня с толку не сбивай, мысль уйдёт!.. Дальше понеслись:

— название последней главы манги – «Под сенью сакуры в цвету». Это отсылка одновременно и к роману Марселя Пруста «Под сенью девушек в цвету», и к традиционному японскому символу – цветущей вишне-сакуре, которая есть метафора всей жизни: ее непостоянства, эфемерности и быстротечности.

Кстати, в издательской справке «Об авторе» написано следующее: «В книгах Маруо часто встречаются сцены секса и насилия, что объясняется приверженностью автора традиционному японскому жанру графики укиё-э»… ПОЛНАЯ ЕРУНДА! Жанр укиё-э – жанр графики. Он предполагает любование проплывающими видениями мира, их созерцание и получение удовольствия от этого процесса. И, естественно, изображение этих моментов. Всяческие там виды Фудзи в разную погоду, бабочки, порхающие над хризантемами, кошечки, наблюдающие за рыбками, красивые женщины перед зеркалом – это типичные гравюры укиё-э. А вот манга Маруо, если уж говорить о жанрах – это своеобразное смешение графики укиё-э и литературы эро-гуро-нансэнсу (эротики, гротеска, абсурда).

[16:47:10] chedr: многабукаф… трудно асилить… Думаешь, читателям будет интересно столько всего?

[16:49:18] Олеся Ольгерд: Я верю в наших читателей! :)) И потом, когда про что-то рассказываешь, надо ведь сразу определяться с терминологией, нэ? Я, кстати, всё пока. Твоя очередь рассказывать.

[16:55:03] chedr: *вздыхает* ладно, поехали.
Одна из особенностей «Шоу» в том, что в манге с самого начала говорится совсем не о том, что видит читатель. На этот счёт у меня несколько гипотез.
Основная — что всё это сон Мидори.
Другая, что суть не в самой манге, а в той двухстраничной пьеске, которая дана в конце, тем самым вся манга – преамбула.
Третья гипотеза – в произведении нет автора… и нет героя.

[17:09:29] Олеся Ольгерд: Есть герой! Это ЧИТАТЕЛЬ, который отождествляет себя с бедной сироткой, и ожидает концовки со смешанным чувством — либо чтоб с ней поступили совсем грязно, и тогда можно отстраниться и восклицать ах-ах о судьбах тысяч таких сироток, — или чтоб она была счастлива, и тогда будет катарсис.

А Суэхиро ловко обламывает оба ожидания. И обломы начинаются ещё до начала действия. Посмотри внимательно на список «Dramatis personae» в начале манги. В примечаниях отмечены три персонажа, которые не появляются по ходу действия. Однако подразумевается, что они незримо присутствуют.

[17:13:33] chedr: и в чём облом? ну, автор сначала придумал их, а потом просто забыл включить в действие.. ну, автор также очень торопился сдать мангу, поэтому забыл убрать этих чуваков в титрах… что странного? Эффект присутствия? да брось, кто смотрит на списки действующих лиц??

[17:29:08] Олеся Ольгерд: Вот и ты попался на авторский крючок.

Маруо работал над мангой 4 года, это, конечно, очень большая спешка, где уж тут упомнить всех персонажей… :))) Но даже если читатель не знает о мангаке и сроках работы совсем ничего – его должно бы, по идее, насторожить (или уж хотя бы озадачить) одно обстоятельство.

Заметь настойчивое повторение в той двухстраничной пьеске одной фразы: «… что уж совсем бессмысленно». Вспомни моё предположение про жанр эро-гуро-нансэнсу с его бессмысленным юмором (!).

Размещать картинки отсутствующих персонажей — уж совсем бессмысленно. Так же как выгонять на сцену обрубок Сталина с цветочным горшком на голове.

Это всё элементы большой игры с читателем, великий эксперимент постмодернизма. Читателю бросаются под ноги кирпичи, и читатель пытается сложить их в Жёлтую Дорогу, чтобы дойти до Изумрудного города.
Но в конце постмодерновой дороги нет Изумрудного города. В лучшем случае там – Спрингфилд. Или взорванный мост, как на анизотропном шоссе у Стругацких. Причём мы не знаем, был ли там мост — о нём только говорит персонаж, якобы дошедший до конца. И его слова мы проверить никак не можем :)

[17:38:34] chedr: Хорошо, бог с ними, с персонажами. Попробуем с другого конца — с исчезновения автора. Есть представление, что взяв книгу в руки и начав читать, мы погружаемся в мир образов и сюжетов, где ассоциируем себя с одним из персонажей, сопереживаем другим…
В рисованой истории — мы всегда остаёмся зрителями. А иногда и — подглядывающими!
Поэтому в тот момент, когда джинн выступает на сцене, и мы видим публику — невольно и сами оказываемся в числе зрителей из толпы. Публика в этой манге появляется дважды. И если первый раз это даёт ощущение пространства, даёт возможность читателю почувствовать себя немного в стороне от этих уродов… то представь, какие должны быть ощущения, когда вдруг, во второй сцене, джинн из бутылки начинает уродовать публику!

[17:40:45] Олеся Ольгерд: Ну, если мы имеем в виду наивного читателя (есть такая категория в литературоведении) — он испытывает немалый шок.

[17:46:13] chedr: Вот-вот. У читателя выбивают костыли. Ему срочно требуется успокоительное, то есть — слова автора, а их больше нет. Далее — вообще непонятно, кто это всё видит, и как, и почему. Вот отчего возникла мысль, что на этом моменте заканчивается сюжет. Ведь у книги больше нет сюжета, если его не улавливает читатель…

[17:49:17] Олеся Ольгерд: А всякий ли читатель не улавливает далее сюжет?.. *коварно ухмыляется*

[17:52:34] chedr: Хм. Ну «наивный» – наверняка не улавливает. Далее возникает целый спектр сюжетиков, которые пропадают едва начавшись. А то, что убитый джинн оказывается вполне живым, и что из двух последних страниц следует, что Мидори вообще не 12-летняя девочка, а старуха — только добивает…

[17:54:19] Олеся Ольгерд: *вытаращивает глаза* Почему — оказывается живым?

[17:54:50] chedr: Посмотри последние страницы

[17:55:12] Олеся Ольгерд: А то, что на сцене — сильно постаревшая Мидори, рассказывающая «что было дальше» — не приходит в голову?

[17:56:02] chedr: мне — нет))

[17:58:31] Олеся Ольгерд: тц-тц-тц. Вот последние страницы — ясно выраженный бред свихнувшейся от горя Мидори. Мидорино горе, одним словом :) Ей приходит в голову, что весь мир — чудовищное уродство, ВСЕ ПРОТИВ НЕЁ, даже умершие родители, а Вандер Масамитцу обманул её и бессовестно скрылся.

[18:02:39] chedr: ..а почему Набоков и другие товарищи в пьеске не выглядят сильно постаревшими? Или они с того света приползли и глумятся? Или они все — голоса в голове «сильно постаревшей» Мидори? Так она — девочка с высшим образованием?

[18:04:22] Олеся Ольгерд: Она — кукла в театре абсурда. То, что она равнопоставлена с реально действующими персонажами культуры и истории, имеет двоякую цель: либо она — реальность, как и думал наивный читатель, либо ОНИ ВСЕ — фикции. Бабочки, снящиеся Лао-Цзы.

[18:05:11] chedr: И это не плевок?

[18:07:37] Олеся Ольгерд: Нет. Ты б ещё буддизм плевком в лицо европейской культуре назвал.

[18:09:49] chedr: Постой, они все, мастера европейской литературы ХХ века, — фикции!!

[18:10:57] Олеся Ольгерд: *радостно кивающий смайлик* Это ИГРА!
[18:11:35] Олеся Ольгерд: …и ты фикция, и я фикция… «если верить киношникам — мы загружены в Матрицу» :)

[18:13:38] chedr: нет-нет-нет! я так не играю!
Хотя ты мне чем-то напоминаешь бота!… дай-ка твой ай-пи проверю…

[18:14:43] Олеся Ольгерд: Ты догадался, Нео! Быстро учишься :)

[хх:хх:хх] *Ваш запрос на определение данного IP провален. Но если вы принесёте мне голову прекрасного принца, я дам вам Зелье Умственной Ясности для прохождения следующего квеста*

Мидори в культурном контексте:

в литературе:
Мидори-из-Дайкоку — в повести Хигути Итиё «Тамэкурабэ» (1895 г.) – девочка, выросшая среди красных фонарей «весёлого квартала» Йосивара в Токио.
Мидори Кобаяси – студентка в романе Харуки Мураками «Норвежский лес» (1987).
Мидори (О-Юми)– в романе Б.Акунина «Алмазная колесница» (2003) — женщина-ниндзя, убийца, лгунья, мастер камуфляжа и обольщения, коварная соблазнительница.

в манге:
Мидори Саэдзима – манга YAZAWA Ai «Я не ангел» («Tenshi Nanka Ja Nai», 1994) – решительная и предприимчивая школьница, выбранная вице-президентом школы, готовая на любые испытания ради своей первой любви.
Мидори Кацугано – манга Kazurou Inoue «Дни Мидори» («Midori no Hibi», 2002) – застенчивая девочка, не решавшаяся признаться в чувствах самому красивому и хулиганистому мальчику в школе, по необъяснимой причине становится маленькой фигуркой на его правой руке – уж куда ближе к кумиру…
Мидори Арай – манга и аниме «Нелюбимый» («Loveless», 2002), напарница бойца Ай Мьёдзина из магической боевой организации «Семь лун».

в аниме и кино:
Мидори Хадзуки – в манге и аниме «Белый крест» («Weiss Kreuz», 1997) — девушка из школы Оми, дочь полицейского.
Мидори – в фильме Рассела Кроу «Небеса в огне» (1997) — японская невеста, которую похищают во время медового месяца в качестве заложницы при ограблении банка в Сиднее.
Мидори Титосэ – анимэ «Жаркое лето» («Green Green», 2003) – девочка, возродившаяся через века, чтобы найти мальчика, которого любила; они не смогли быть вместе и убили себя, поклявшись, что будут вместе в новой жизни.
Мидори-с-заброшенной-фабрики – аниме Токоро Томокадзу «Альянс Серокрылых» («Haibane Renmei», 2001).
Мидори – одна из чудо-принцесс маи-химэ («Mai-Hime», 2004).
Мидори – экстрасенсорная подруга девушки Ран в аниме «Телепатка Ран» («Telepathy Shoujo Ran», 2008) .

Комиксы (от англ. comic — смешной) — американское направление графики.

Манга (от яп. manga — «странные, весёлые картинки») — японские комиксы, иногда называемые коммику. Манга в той форме, в которой она существует в настоящее время, начала развиваться после окончания Второй мировой войны, однако изначально имела глубокие корни в более раннем японском искусстве.

Модернизм (иначе авангардизм) — общее понятие, охватывающее течения искусства и литературы первых десятилетий 20 в., резко порывающие с классическими традициями художественного творчества.

Постмодернизм (фр. postmodernisme — после модернизма) представляет собой скорее умонастроение, интеллектуальный стиль.

«Из многочисленных работ, посвященных художественной культуре второй половины 20 века, следует, что постмодернизм — это продуцирование вневременных текстов, в которых некто (не автор!) играет в ни к чему не обязывающие и ничего не значащие игры, используя принадлежащие другим коды. Соответственно постмодернизм не относится к области философии или истории, не связан с идеологией, не ищет и не утверждает никаких истин.

Постмодернизм расценивается как реакция на модернистский культ нового, а также как элитная реакция на массовую культуру, как полицентричное состояние этико-эстетической парадигмы.

Постмодернизм также рассматривают как реакцию на тотальную коммерциализацию культуры, как противостояние официальной культуре. Из рассуждений Бодрийара о гиперреальности в работе этического можно сделать вывод, что суть постмодернизма — кокетство.

«Имманентная сила соблазна, — пишет он, — все и вся отторгнуть, отклонить от истины и вернуть в игру, чистую игру видимостей». Образ хаотического сверхсложного мира — отправной момент современной художественной культуры; постмодернизм — изображение мира, о котором нет знания…»

Виль Мириманов. Постмодернизм в искусстве

Карты Таро, XIII аркан, Повешенный.
Обычно трактуется так: «Повешенный требует, чтобы вы добровольно пострадали от какой-либо потери или пожертвовали удовольствием ради достижения цели. Чем выше цель, тем больше жертва. Единственный человек, которого вы можете принести в жертву ради своих целей, — вы сами».

Рокурокуби — (яп. Rokuro-kubi -«чудовище с длинной шеей») можно причислить к группе демонов ёкай (ёкай -антропоморфные создания, наделенные мистическими свойствами; чаще всего ёкай связаны с определенной «средой обитания» — стихией или местностью). Днем рокурокуби ничем не отличается от обычной женщины. Однако ночью с рокурокуби начинает происходить странная трансформация: её шея невероятно вытягивается и становится похожей на длинный толстый шнур или веревку. Узнать рокурокуби можно по следующим признакам: они не испражняются, не едят человеческой пищи и не пьют воду. Рокурокуби любит пить масло из фонарей и пугать людей, вытягивая шею и показывая из-за угла сперва только маленькую головку, а затем и всё тело. Некоторые рокурокуби безопасны, но есть и те, что высасывают из людей кровь. По ночам рокурокуби подкрадывается к спящим женщинам и тянет из них жизненную энергию. Частые визиты чудовища вызывают смерть.

Стрекоза — самое любимое насекомое в Японии, символ победы, силы, смелости. Стрекоза томбо в японской культуре ассоциируется с храбростью, счастьем, удачей и даже с национальным духом. В древнюю эпоху Ямамото (300-710 гг.) так любили стрекоз, что Япония вполне официально именовалась «Акицусима», то есть — «Земля стрекоз». В период Сэнгоку («Сражающихся царств», 1467-1568 гг.) стрекоз называли «катимуси» («насекомые-победители»); воины приносили их в жертву богам с молитвой о даровании победы в войне. С древних времен именно по появлению или исчезновению стрекоз определяли смену погоды и наступление нового сезона — первое появление крылатых красавиц в Японии приходится на долгожданное окончание сезона дождей и означает приход теплого лета.

Укиё-э (яп., букв. «картинки (образы) изменчивого мира») — направление в изобразительном искусстве Японии, получившее развитие с периода Эдо (1603-1868).

Термин укиё, заимствованный из буддийской философии, означает буквально «мир скорби» — так именуется мир сансары, мир преходящих иллюзий, где удел человека — скорбь, страдания, болезни и смерть.

Этот мир, с точки зрения традиционно мыслящих японцев, такой же иллюзорный и преходящий, как сновидение, и его обитатели не более реальны, чем существа из мира грез. В XVII веке представления об изменчивости и иллюзорности этого мира, будучи несколько переосмыслены, породили особого рода эстетику: непостоянство бытия воспринималось не только и не столько как источник страдания, а, скорее, как призыв к наслаждениям и удовольствиям, которые дарует это непостоянство. Мир преходящих наслаждений также стал именоваться укиё, только записывался он уже другим иероглифом с тем же звучанием, буквально означавшим «плывущий», «проплывающий мимо».
Б.А. Эренгросс, В.Р. Арсеньев, Н.Н. Мировая художественная культура. — М.: Высшая школа, 2001.

Эро-гуро-нансэнсу — специфический жанр литературы, возникший в писательском кружке «Синкогэйдзюцуха» («Школа Нового искусства») в 1930-31 гг. Инициатором объединения был Накамура Мурао, художественным руководителем — Рютандзи Ю. Основные моменты, составляющие литературу «эро-гуро-нансэнсу» — эротика, влияние урбанизации на образ жизни и бессмысленный юмор.

Спрингфилд (англ. Springfield, дословно — «Весеннее поле») — вымышленный город, в котором происходит действие мультсериала «Симпсоны». Реальное географическое положение Спрингфилда определить невозможно, это связано с тем, что Спрингфилд задумывался как пародия на типичный американский городок, почти без каких бы то ни было культурных ценностей, хотя некоторые достопримечательности имеются.